Издательство Санкт-Петербурга выпустило книгу воспоминаний боровичского художника Ивана Горбачёва

Возможно, боровичане никогда бы и не увидели этих правдивых, наивно и просто изложенных историй, не попадись они на глаза художникам из артгруппы «Митьки». «Митьки» решили, что мемуары художника-самоучки обязательно должны увидеть свет, ибо в них есть то, чего сегодня так не хватает: искренность, простодушие, светлое отношение к жизни и людям. И, конечно, — история, наша советская история, не искажённая ни левой, ни правой, ни коммунистической, ни антикоммунистической пропагандой. Небольшая книжка «Про художника Ивана Горбачёва», тиражом 200 экземпляров и объёмом в 88 страниц вышла в свет. Под одной обложкой в ней соединены альбом репродукций художника и его воспоминания «Нет рая на земле, когда будет — неизвестно», предварённые рассказом Михаила Сапего, Игоря Шушарина и Дмитрия Гвоздецкого. Эта двадцать шестая книга издательства в серии «Про…»: «Про Льва Толстого», «Про Чапая», «Про Ленина», «Про крестьянку Михайлову»… В «Независимой газете», крупном периодическом издании, в связи с выходом книги был опубликован материал «Про то, как автор стал персонажем» («НГ» за 9 декабря 2010 года, автор — Андрей Щербак-Жуков, член Международного союза журналистов): — Его рукопись даётся без какой-либо правки, как говорится, в соответствии с «авторской орфографией и пунктуацией». Но это — слабо сказано. Текст изобилует несогласованиями, а иногда смотрится вообще как поток сознания. И это не литературный приём, а именно самый настоящий поток сознания. Так что этот текст — документ, исторический экспонат. Подобно тому, как некоторые картины Ивана Горбачёва — экспонаты краеведческого музея. Поэтому нарушение библиографических правил уместно и даже правильно: Иван Горбачёв не автор этой книги, а её персонаж, герой. Он отпечатался в своих картинах и своих воспоминаниях подобно тому, как живые представители ушедших эпох отпечатались в камне. Свои воспоминания Иван Никитич начал писать десять лет назад: «Декабрь 2000 года, воскресенье, наконец-то я собрался написать повесть о своей жизни и всех моих деяниях, прошедших по моей воле и не только оной…». Человек жизнерадостный и добродушный, Иван Никитич вспоминает прожитые годы без сетований, причитаний и роптаний на судьбу, читатель же поражается: сколько горя хлебнул, сколько душевных невзгод вынес. Раскулачивание семьи и ссылка в Сибирь, нищенская жизнь в землянке, тиф, голодные школьные годы, призыв в армию после семи классов, в войну — служба санитаром, осколочное ранение, госпиталь. — Многие фронтовики, вернувшиеся калеками, стали пить. Я тоже попробовал, — признаётся читателю художник, — но мне это не понравилось, как и с куревом в школьные годы. Я и бросил, проявилась какая-то воля. Было бы лучше, если бы я так поступал во всём, но на всё ума не хватает. Силы воли у Ивана Никитича хватило на многое. Он выучился рисовать левой рукой (правая после ранения не действует), нашёл близкую по духу работу, женился, «мечтал об Академии художеств, читал книги, ходил в музеи, слушал классическую музыку, посещал оперные театры, когда бывал в Петербурге или Москве». Не упускал возможности участвовать в городских, районных и областных выставках. Живопись стала для него опорой в жизни. Наверное, именно благодаря творчеству не потерялся, не заплутал, не утратил веры и способности радоваться жизни. Те, кто знаком с его творчеством, знают — его картины светлы и наивны, иногда реалистичны, иногда фантастичны, но всегда — с внутренним подтекстом. В них — нечто большее, чем просто изображение. И картины, и воспоминания Ивана Никитича примиряют, успокаивают, заставляют искренне и простодушно улыбнуться. — Ежели кому не понравится моё повествование, то простите меня, ибо, в целом, я на вашей стороне и люблю всех людей на земле… и всё же — далеко до рая. Так заканчиваются мемуары доброго художника Ивана Горбачёва.