Западные СМИ о Южной Осетии: не пропагандистский заговор, а рефлекс

Беседовал Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.

- Господин Нарасимхан Рам, трудно найти человека, лучше вас знакомого с управлением информационными потоками: четыре должности главного редактора одновременно, включая высшую позицию в крупнейшей газете Индии.

На проходившем в Ростове-на-Дону форуме экспертов «;Валдай-2008» вы очень резко высказались по поводу того, что произошло в масс-медиа Европы и США – вы особо выделили Великобританию - в ходе освещения ими конфликта в Южной Осетии.

И только после ваших слов на конференции началась целая цепь признаний уже со стороны европейцев и американцев: да, с освещением войны произошло что-то не то, из информационного поля выпало нападение грузинских войск на мирных жителей Цхинвали…

- Да, я следил за происходящим очень внимательно, и у нас работает корреспондент в Москве.

И было ясно, что началось все с неспровоцированной атаки режима Саакашвили на Цхинвали, с большим количеством жертв среди гражданского населения. Изначально российская пресса говорила о двух тысячах человек, не знаю, какие сейчас есть цифры…

- Больше двух тысяч человек.

Картину путает медленная процедура оформления свидетельств о смерти. Таких пока что более трехсот, насколько я знаю, и работа продолжается. Но счет пропавших без вести растет, а это означает... хотя были и беженцы, у них плохо со связью. Но сейчас-то они возвращаются.

- Я был шокирован, когда прочитал о 34 тысячах беженцев при таком небольшом населении. Так что это был акт геноцида и этническая чистка со стороны Грузии. И российская реакция на эти действия не очень меня удивила.

- Итак, вы руководите газетой. И что, в случае с Осетией вам пришлось издавать какие-то специальные инструкции корреспондентам, напоминать им, что надо писать правду и ничего не скрывать?

- Мой корреспондент сделал бы это в любом случае.

Я просил его давать больше деталей (и он это делал), потому что из зоны боев шла пропаганда,  агентства явно искажали картину. И очень трудно было узнать правду – сколько людей убито, сколько беженцев. В истории войн, кроме того, очень редко случается, чтобы маленькая страна провоцировала большую в ситуации такого военного дисбаланса. Грузинские вооруженные силы – это было просто несерьезно. Тогда зачем они это сделали? Это был вопрос, который мы все задавали друг другу, размышляя: это ловушка для России? И также для США, которых хотели сделать заложниками ситуации? В целом, говоря о журналистике, это был вызов для профессионала – сначала получить факты, потом сбалансированно их изложить, но в итоге мы с вызовом справились.

- Да, так работают нормальные СМИ. И, кстати, в арабском мире, в Латинской Америке, в Азии – там СМИ дали аудитории объективную картину. Но то, что видно по работе ключевых информационных агентств в США и Европе, – это выглядит как настоящий заговор с целью сокрытия фактов от аудитории.

Из информационной картины недели на две исчезло нападение Грузии на мирных жителей, которое и стало поводом для акции России. В результате такой ампутации фактов поведение России выглядело совершенно возмутительным. Вы теперь доверяете информационным агентствам?

- Я и раньше был очень хорошо знаком с их работой, например, посмотрите, что произошло с освещением недавних событий в Тибете.

Я следил за поступавшей оттуда информацией очень внимательно, сам был в Тибете дважды, посылал туда корреспондентов. И было видно, что агентства устраивают суд Линча. Все было поставлено полностью с ног на голову. Совсем по-другому, кстати, освещались события в Тибете российскими СМИ. Вот примеры: появляются фото людей, бросающих камни. И китайские военные грузовики.

- То есть – перед нами полицейские репрессии.

- Но это были сцены, вырезанные из общей картины, которая показывала: это толпа забрасывает камнями силы безопасности, нападает на них.

Или – фото полицейских, размахивающих дубинками перед другой толпой. Подпись говорит о том, что это происходит в Тибете. Но снимок – из Непала. Любой идиот мог видеть по лицам, что это не китайцы. И еще несколько ошибок такого рода. В общем, я хорошо знаю, сколько ущерба может нанести пропаганда. Да, это – идеологическая пропаганда, прикидывающаяся журналистикой, и высказанная мной на заседаниях Валдайского клуба критика британской прессы абсолютно оправданна.

Ведь она пыталась приравнять агрессора к тому, кто отвечал на агрессию.

- Вы говорите о пропаганде. То есть это – хорошо сработавшая пропагандистская машина, а не рефлекс отдельных журналистов?

- Рефлекс. За ним может скрываться недоброжелательность. Но я не верю в теорию заговора. Журналисты делают то, что кажется им естественным. Их вот так учат. Они выстраивают очень уютные для них отношения с теми, кто поставляет им информацию, и это часть проблемы. Нет, все-таки рефлекс, хотя тут есть случаи экстремальной идеологической аллергии.

- А лекарство от этой аллергии – профессионализм редакторов?

- Профессионализм и требовательность.

Редакторы должны требовать отделения факта от комментария, не допускать комментаризации новостей. Это такая международная болезнь, которую в своей газете я стараюсь вырвать с корнем. Не всегда успешно, потому что люди стараются протащить то, что не раздражает редактора. А если редактор не согласен, возникают проблемы.