Сейфы, деньги, два бомжа. Схема распределения денег дорожных нацпроектов

Однако в узких столично-новгородских околовластных кругах получила известность история о том, что одно из первых лиц, неофициально курирующих дорожное строительство – назовем его условно «Мистер Д» — успел пожаловаться, что в его подмосковном доме ростовой оружейный сейф заполнен наличностью так, что туда лишнюю бумажку не вставишь. 

Содержимое хранилища пахнет бомжами так, жалуется наш знакомый, что не зайти в подвал, где стоит железный шкаф. Ну, что поделаешь, есть такая особенность у денежной краски. Пахнет она действительно неприятно. Разговор этот случился более полугода назад. Вряд ли деньги лежат там же. 

Когда закончится финансирование инфраструктурных нацпроектов, будьте уверены, московская команда дорожных генералов разъедется по своим уютным особнячкам где-нибудь в Новой Москве. А новгородцы, по всей вероятности, останутся с дорогами, которые и трёх лет не простоят без ремонта. 

Счётная палата, ФСБ и прочие контролёры ничего не смогут найти. Почему? Секрет в преступной цепочке от проекта дороги до финансовых помоек, отмывающих агрегат М1 для повелителей госконтрактов. Изучая каждый её элемент по отдельности, дилетант не увидит изъяна. Мы поможем разобраться. И начнём с конца. То есть с места, откуда деньги идут в руки бенефициаров дорожных нацпроектов. С финансовых помоек.

Как не делиться на нацпроектах с прокурорами, ФСБ и ментами

Искушённым гражданам эти способы хорошо известны. Вот парочка из их множества используемых в Великом Новгороде.

Вариант один. Фирма-налоговая помойка

Требуется всего ничего. Для начала на микрозарплату среди доверенных лиц находят учредителя компании, которому поручается прикрытие настоящих бенефициаров. Обычно это родственник или друг. Затем подыскивается идиот на должность ненастоящего директора. Таких на Новгородчине избыток. За зарплату в 40 тысяч и небольшую премию на День дурака их используют как водителей и завхозов. А раз в две недели зиц-директору вручают на подпись пачку бумаги — договоры, акты, письма — на подпись не глядя. Бенецифиара никто не видит, не ищет, на радары правоохранителей он не попадает. 

Идём дальше. Когда прикрытие обеспечено, начинается работа помойки. По заказам заинтересованных компаний новоиспечённая фирма принимает заказы на обнал. От заказчика поступают договоры, акт на выполненные работы. Помойка выставляет счёт-фактуру. Фирма-заказчик перечисляет в помойку деньги. Сюда может быть включён этап перекидывания денег по фиктивным актам и договорам от помойки к помойке. В итоге деньги обналичиваются. Заказчик получает наличные, а также вычет по налогу на добавленную стоимость (НДС, выгода 20%) и другие налоговые приятности (ещё от 20 до 40%). 

НДС виснет на фирме с фиктивным руководством. К ним приходят налоговые органы и доначисляют налоги. Размер доначисленного зависит от уровня прикрытия тупой примитивной схемы налогового грабежа. В любом случае теневой бенецифиар получает вознаграждение прежде, чем с проверкой приходит налоговый инспектор. Размер оплаты такой обнальной схемы составляет от 10% до 18% прогоняемых через неё денег.

Вариант второй. Хищение денег нацпроектов

ВВП Новгородской области прямо и косвенно формируется за счёт бюджетных вливаний на 85%. В эту цифру входит инфраструктурное строительство по нацпроектам. Среди них особое место на витрине сладостей занимает малиновый чизкейк дорожного строительства. Как здесь потрачены 22 млрд рублей? По оценкам некоторых специалистов, от 1/3 до половины украдены на выгодных сметах, неверном применении строительных конвертирующих коэффициентов и грабеже субподрядчиков. Как и в первом случае, здесь требуется фирма-помойка с родственником-учредителем и директором-номиналом, которому положена премия на День дурака. 

Похоже, что дело обстоит так. Для начала подыскивается или собирается как лот-конструктор (привет, объединённые миллиардные лоты «Новгородавтодора») дорожного госзаказа. Под него фирмач-помоечник подбирает субподрядчиков — поставщиков работ и материалов. Затем следует волнительный момент проведения госторгов. Здесь надо обрубить всех нежелательных конкурентов ещё на стадии подачи заявок. Эту цель можно достигнуть, «загнув» до подбнебесных квалификационные требования к участникам торгов. Когда этот этап пройден, фирмой-помойкой заключаются договоры на поставку и подряд с субподрядчиками. Приоритет имеют те, кто согласен работать, да ещё и заниматсья обналом, то есть возвращать генподрядчику (нашей фирме-помойке) деньги налом. 

Вторыми в приоритете идут обычные честные подрядчики. Они охотно заключают договоры под гарантии поступления бюджетных денег. Если госконтракт на 200 млн, таких мелких честных подрядчиков можно найти несколько десятков, и от каждого получить работ и товарно-материальных ценностей на 200-250 млн, не рассчитавшись. Но это мошенничество, скажете вы. А вот и нет, — ответят вам правоохранители. 

Здесь тоже всё примитивно. Фирма-помойка выжимает субподрядчика на материалы и работы миллионов на 10, а отдает ему 2 миллиона. Есть небольшой платёж по договору — полиция схемы воровства не увидят. Субподрядчиков кидают десятками, дисциплины исполнения договора никакой, но этот способ обмана действует безотказно по одной простой причине: мелким подрядчикам некуда идти в поисках заказов на нашем нищем Северо-Западе, вот они и цепляются за любые перспективы заработка. Кстати, в этой схеме сильнее всего страдают домохозяйства простых работяг с производства: финансовый крах субподрядчика в первую очередь выражается в отсутствии зарплат, семейных скандалах и голодных детях. Видите, на конечном этапе страдают люди на дне общества, и это отличная причина ненавидеть коррупционеров. 

На финансовом же фронте, когда налоговые и бюджетные хищения вскрываются, страдают и преврещаются в бомжей два человека: зиц-директор и главный бухгалтер фирмы-помойки. У них право подписи финансовых документов. В обычной ситуации им отвечать, им сидеть.

«Трэксервис». Трагическая минута молчания

Но давайте теперь сменим тему. Создание и владение фирмой через подставных лиц называется «кипрской схемой». Власти тёплого острова приветствуют ведение бизнеса через номинальных (ненастоящих) владельцев и директоров. Этим охотно пользуются олигархи для оптимизации налогообложения. Правда, схема оказывается разводом глупых туземцев со стороны бухгалтерских международных экспертов наподобие Dentons или E&Y из стран третьего мира.

Новгородцы тоже что-то и где-то об этом слышали, и пытаются привить островной опыт на родной холодной земле. В 2016 году, на старте распределения гигантских региональных вложений в дороги, при иждивении некоего Борцова в Новгородской области возникла компания «Трэксервис». За фирмой с уставным капиталом всего в 1 млн рублей сразу было зарегистрировано 40 видов экономической деятельности. По целому ряду стандартов Минфина «Трэксервис» имел признаки нарушителя по уплате налога НДС. Дела пошли хорошо. На роль директора нашли бесхитростного ненастоящего директора и лояльного главбуха. Налоговая благоволила, проверок не было. Начались поставки и работы, заключались госконтракты. Фирма получила государственный дорожный заказ  на 1,1 млрд рублей и исправно выполняла «домашнее задание» своего теневого босса. За учредителем числилось 40 объектов недвижимости. 

Бизнес внешне был неплох.  Однако простейший анализ мною оборотов за 3 года показал , что фирма играла с субподрядчиками в игру, которая называется в простонародье «пираМММида». Часть прибыли шла на честную деятельность, но значительный объём денежной массы расходился по подконтрольным фирмам. Кредиторская задолженность перед реальными субподрядчиками росла экспоненциально. Как, вы спросите, это было возможно? А вот так. В подотчёт работникам компании главбух перевела 130 млн рублей. Это лишь кэш, прошедший через сотрудников. Я вижу из документов бухучета, что по другим сомнительным сделкам прошло в несколько раз больше.

Есть ли связь двух способов воровства из бюджета и действий теневого руководства «Трэксервиса»? Есть ли связь между пирамидой поставщиков «Трэксервиса» и полученным миллиардом из бюджета? По моему мнению, есть. Пусть эту нить тянут правоохранители. Пара специалистов в состоянии разобраться с делом за месяц плотной работы. Эти мероприятия могут подвергнуть исследователя опасности. Вряд ли такой бизнес существует без силового сопровождения. 

О том, что я готовлю этот материал, в Великом Новгороде знали несколько человек. Информация, похоже, утекла далеко. Аккурат за день перед окончательной вычиткой главредом текста ко мне на улице подошел человек и порекомендовал «не заниматься ерундой»: 

— У них есть люди в СОБРе, тебе по голове дадут. Поинтересуйся, кто такие Макатров и Тарусов.

— Хорошо, — ответил я, — займусь. Но потом.

В любом случае, проверить эти утверждения можно лишь в рамках уголовного дела. А основания для возбуждения, на мой взгляд, есть: по российским законам схема опосредованного владения бизнесом через подставных лиц, разрешённая на Кипре, в России считается преступлением. Друзья, раскрыть преступление (срубить палку) можно легко. Даже с пистолетом ни за кем бегать не надо. Бери документы, свидетельства, компонуй их и направляй в суд, делай карьеру, получай приз «Шерлок Холмс года».

Объявление о возбуждении «уголовки» по одной «лёгкой» статье Уголовного кодекса о фальсификации бухотчётности повлечёт вереницу желающих поделиться информацией. Среди субподрядчиков и работников «Трэксервиса», думаю, их найдется предостаточно. Пока по фактуре «Трэксервиса» всё. 

Методика ловли деревенских мошенников

В компаниях с крупным оборотом без главбуха не обойтись. Он производит платежи, ведёт отчётность, подбивает хозяйственные документы, в том числе фиктивные. Естественно, с главбухом теневому хозяину фирмы приходится общаться. Если главбуха ФСБшники возьмут за жабры в разборках и предложат заключить соглашение о сотрудничестве, теневому бенефициару на свободе гулять от силы два дня: столько главбух будет излагать. Что можно предложить бухгалтеру? Условный срок и отсутствие многомиллионной субсидиарной ответственности, и никуда он не денется.

Второе ключевое слабое место мошенников — способ обнала. Легче всего это делать, обналичивая деньги через работников. Работник получает деньги на карту, снимает их в банкомате и приносит в бухгалтерию. Расход закрывается фиктивным авансовым отчётом за его подписью и поддельными документами о расходах в интересах компании. Когда фирма-помойка приходит в упадок и начинается банкротство, с работников банкротный управляющий взыскивает все полученные под отчёт деньги через суд. Ни один работник не станет молчать, когда поймёт, что его нагрели на миллион-полтора. Расчёт на то, что обращение работников не будет коллективным, а с момента обнала пройдёт много времени. Но когда за дело берутся опера-профессионалы, у бухгалтерии и теневого хозяина шансов на бегство из-под уголовки ничтожны. Вопрос сбора свидетельств массового обнала займёт 7-10 дней. Это в интересах работников, если правоохранители докажут причастность теневого хозяина к преступному бизнесу, денежки взыщут с него. Главное, чтобы уголовное дело возбудили побыстрее.

Зная всё это, становится ясно, что в финансовых разборках уголовно-правового плана среди работников помойки победит первым тот, кто первый добежит до местного отдела ФСБ или полиции с письмом о том, как работала машинка по вытаскиванию денег.

Третье слабое место – вероятность объединения кинутых субподрядчиков. Вместе они в состоянии синтезировать разрозненную информацию о теневом бенефициаре, сформулировать схему обмана коллектива. Будем честными, анализ и верную интерпретацию информации для правоохранителей может сделать лишь специалист на основе доброй коллективной воли субподрядчиков, а они никогда не договорятся. 

Мама, мне страшно

Напомню, что в 2009 году убит председатель совета директоров автомобильного холдинга «ДюкХолдинга» Валерий Дюкарев. Вскоре группа компаний распалась с отрицательным финансовым результатом. Заместителем директора «Дюкхолдинга» являлся господин Борцов. В 2017 году его удалось привлечь к уголовной ответственности лишь за мошенничество по результатам его плодотворной работы в автобизнесе. 

Сейчас вокруг человека с той же фамилией Борцов снова собираются тучи. Я беспокоюсь за директора и главбуха «Трэксервиса». Друзья-правоохранители, мне страшно за них. А вам?