Вход в «Точку кипения» красуется рядом с главным входом в театр. Он обозначен вывеской, которую трудно не заметить. А первое моё впечатление от интерьера — широкая мраморная лестница на седьмой этаж, по которой я за пару дней основательно набегался. Лифт либо не работал вообще, либо был кем-то сильно занят.

Вход в точку кипения

Зато внутри создан если не идеал для коллективной мыслительной работы, то весьма достойное к нему приближение. Видно, что опыт девятнадцати «Точек кипения», открытых ранее, был учтён и творчески переработан.

Есть вместительный зал для крупных событий, несколько кабинетов для работы в группах и даже пара «стеклянных комнат», происходящее в которых видно, но не слышно тем, кто «тусуется» в большом холле. Он неспроста большой. Иногда ценность того, что происходит в кулуарах, даже выше, чем ценность официальных мероприятий.

Здесь можно было спокойно подойти и поговорить с региональными министрами, московскими функционерами и просто с умными людьми из нашего города, которых давно не видел.

Критическая масса и цепная реакция

Если вы самый умный в комнате, значит вы не в той комнате.

Думаю, образ «Точка кипения» был выбран потому, что более адекватный образ ядерного реактора вызывает у наших людей неприятные ассоциации с Чернобыльской катастрофой. Но, по сути, это и правда «реактор идей», где много умных людей, подобно обогащённому урану, собирают вместе на небольшой территории в «критическую массу», отчего запускается «цепная реакция идей».

Ведь каждая идея в ходе её обсуждения порождает несколько новых. Именно в этом пространстве идея может за считанные минуты быть высказана, дополнена, получить необходимые корректировки от проходящего мимо специалиста, быть предварительно одобрена или зарублена с объяснением, почему, стоящим неподалёку чиновником. То, на что при обычном делопроизводстве может уйти до полугода, здесь может произойти за несколько минут.

Про упущенное «валовое национальное счастье»

Увы, физически разорваться между всеми интересными событиями не получалось. А их в программе оказалось более тридцати и каждое в среднем часа на два. Одно только название вынужденно пропущенной мною дискуссии «Валовое национальное счастье» заставляло мысленно облизываться. Пока могу только строить догадки, что же там происходило, хотя лица тех, кто вышел с этого события, были весьма довольными.

А однажды мы не увидели в нужный момент одну из наших лучших участниц стратегической сессии. Оказалось, что она не устояла перед соблазном и перебежала на круглый стол «Женское предпринимательство. Успешный бизнес и семья — как всё успеть».

Дорожная карта НТИ

Первым днём, когда я пришёл в «Точку кипения», был день перед её официальным открытием. На него было назначено всего одно мероприятие — «Разработка дорожной карты НТИ Новгородской области». Где НТИ — «Национальная технологическая инициатива». Набор инициированных «снизу» и одобренных «сверху» мер, направленных на вывод России из катастрофического технологического отставания.

Основная идея там примерно такая: если технологическое развитие в мире идёт зигзагами, то для того, чтобы обогнать лидеров, нужно не бежать за ними след в след, повторяя все их ошибки, а там, где это возможно, «срезать» дорогу, оказываясь впереди. А для этого нужно понять, где будут следующие «точки роста» и целенаправленно вкладывать усилия в наше продвижение именно в них.

Вопрос, на который предстояло ответить собравшимся добровольцам — в какие части НТИ наша область может «вписаться» и как. Что может вложить и что получить в итоге.

Как я попал в «сельское хозяйство»

Были выделены несколько отраслей, но так как народу пришло раза в три меньше, чем записалось, осталось лишь четыре группы: «образование», «промышленность», «здравоохранение» и «сельское хозяйство». Каждый записался куда хотел. Я сначала записался в образование, но там и без меня набралось достаточно много людей, включая весьма весомых специалистов.

Зато в «сельском хозяйстве» я увидел только двоих и решил переметнуться к ним. Благо, как программист и кандидат технических наук по распознаванию образов, прогресс, идущий в области сельскохозяйственной робототехники, стараюсь постоянно отслеживать. Этот интерес каждый сезон подстёгивается необходимостью помогать тестю и тёще с посадкой, прополкой и уборкой картошки.

Непаханое поле

Оказалось, что одним из «игроков» в нашей команде был региональный заместитель министра сельского хозяйства, который довольно быстро исправил моё убеждение, что в Новгородской области сельское хозяйство во всех его видах «дышит на ладан». Для меня было открытием, что сейчас по производству мяса наша область превзошла лучшие показатели советской эпохи, когда возделывалась почти вся возможная для этого земля.

Зато мне, как представителю компьютеризации и робототехники, пришлось объяснять, что наше сельское хозяйство может получить от НТИ в горизонте ближайших пяти лет планирования с 2019 до 2024 года. Именно такая рамка была задана организаторами мероприятия. Льготы, субсидии и прочие инструменты, с которыми работает министерство, сразу ушли из рассмотрения. Это суперважно, но это не про НТИ. Про НТИ — управление развитием технологий, их отслеживанием и использованием.

А из всех проблем регионального сельского хозяйства, мы оставили пока в рассмотрении самую острую: «непаханое поле».  То есть сегодня в области подавляющая часть земель сельхозназначения не используется. Поля банально лесом зарастают. И ладно бы ценными породами. Так, кусты, которые никому и даром не сдались.

Дело в том, что при сегодняшнем сочетании условий: «технологии» + «налоги» + «меры поддержки» + «возможность сбыта» + «возможность получения кредитов», итоговая прибыль от обработки большинства полей уходит в минус. Вопрос: что тут можно было бы изменить благодаря НТИ, чтобы значительная часть имеющихся в области земель, стала бы привлекательна для инвестирования?

Наш кусочек «мозайки»

Итоговая версия получилась такая:

Показателем эффективности данной работы будет процент земель, привлекательных для инвестирования. Как следствие такой привлекательности, рост рыночной цены земель в Новгородской области. Прежде всего, это предполагает более информативный учёт земель. Для этих целей уже сейчас активно используются продвигаемые НТИ методы аэрофотосъёмки с дронов.

Одновременно нужно находить или создавать у нас технологии, которые резко повысят рентабельность именно для наших условий, наших типов земель, нашего климата. Затем эти технологии должны быть опробованы и адаптированы к местным условиям. Должны доказать, что они могут стабильно давать прибыль на каждый вложенный в них рубль. И только после этого они будут считаться готовыми к тиражированию.

Однако, как показал пример Илона Маска, изменение капитализации актива при грамотном пиаре происходит задолго до того, как проект выходит на прибыльность. Современный инвестор готов рисковать, просто имея перед глазами работающие образцы и реалистичные «дорожные карты» их доработок. В этом смысле, рыночная стоимость земли может подняться ещё до того, как технологии достигнут инвестиционно-привлекательного уровня.

За пятилетний период работа по учёту и адаптации большинства технологий вряд ли очень серьёзно повлияет на сами показатели сельхозпроизводства. Слишком мал интервал. По новым технологиям будут, вероятно, обрабатываться лишь считанные проценты земель. Но это будут технологии, опробованные у нас, доказавшие свою эффективность по понятным для инвесторов критериям и подготовленные к массовому тиражированию.

Когда проект становится инвестиционно-привлекательным, возникает другая проблема. Каковы транзакционные издержки такого инвестирования. Предположим, какой-то австралиец захотел вложить деньги в готовый к тиражированию проект промышленного выращивания клюквы на новгородских болотах. Как ему придётся это делать? Через пару кликов мышкой на интернет-платформе для инвестирования, в которую по всем её правилам вписались новгородские проекты,  или ему предложат приехать, попариться в баньке, напиться «в зюзю», побрататься и подписать пару килограммов бумаг. Как это нередко у нас ещё происходит?

И ещё один фактор, влияющий на инвестиционную привлекательность земель. Сегодня продажа выращенного через торговые сети, превращается в ограбление фермера, а создание собственных магазинов мало кому по силам. Нужны решения, позволяющие поставлять продукцию непосредственно потребителям, минуя перекупщиков. И здесь тоже могут помочь возникающие сейчас цифровые платформы.

Адаптация технологий как переходник для розетки

В мире постоянно появляются новые технологии и новые приборы, использование которых у нас даст заметную прибыль. Однако многие сталкивались с ситуацией, когда из-за границы привозили замечательный прибор, а включить его в российскую розетку не получалось. Вилка была на другой стандарт рассчитана. И тут появлялся местный предприниматель, который делал элементарный в общем-то переходник, снимающий эту проблему.

Очень многим перспективным технологиям, которые сейчас созревают в мире, для их успешного использования на нашей территории, потребуется дополнительная «технология-переходник», и кроме нас никто не заинтересован в том, чтобы она подоспела вовремя.

Автономные роботы на «подножном корму»

Приведу пример, как могут выглядеть подобные «регионально-адаптированные» технологии.
Сейчас в мире появляются как промышленные, так и любительские варианты сельскохозяйственных роботов. Выбор готовых деталей очень широк, и собрать робота может сейчас даже школьник. Куда сложнее его правильно запрограммировать.

Поскольку требования к «резвости» здесь минимальные, в качестве его «головы», где сосредоточено зрение, слух,  а также получение/передача команд, может выступать обычный дешёвый смартфон.

А перенести отлаженную систему с игрушечного шасси на мотоблок или мини-трактор, особых проблем не составит. И цена сельскохозяйственных роботов в обозримом будущем повторит историю с ценой смартфонов. При массовом производстве они будут довольно дешёвыми. Но вот дойдёт ли эта благодать до новгородский фермеров? Будут ли предлагаемые решения выгодны именно им?

К примеру, вспашка земли или раскорчёвка заросших кустарником полей требуют очень больших затрат энергии. На солнечные батареи при нашем климате надежд мало, а если использовать бензин или солярку, то раскорчёванное поле никогда не окупит затраченного на него топлива. И тут напрашивается вполне логичное решение: а чем не топливо вырубаемые кусты и выдираемые корни?

Опыт использования автомобильных газгольдеров, где газ для автомобиля вырабатывают тлеющие дрова, насчитывает много десятилетий. Когда в Швеции во время войны начались перебои с поставками нефтепродуктов, почти все автомобили там ездили на дровах.

Но сегодня эта технология массовой не стала. Проще заплатить за бензин, чем таскать с собой на прицепе такую «пищеварительную систему». К тому же дрова в наше время тоже денег стоят.

А вот в случае автономного робота, который сам себе напилит веток «на пропитание», эта проблема снимается. Понятно, что такое решение требует детальной проработки. Если газгольдер это такой «желудок и кишечник», то новой системе нужны ещё «зубы и челюсти», чтобы откусывать и пережёвывать.

 

Нужны разные варианты газгольдеров — для малых, средних и больших роботов. Возможны варианты, когда роботы не таскают всё время газгольдер на себе, а «отстёгивают» его рядом с напиленной кучей веток и он заряжает компактные газовые баллоны. Возможен вариант одной станции заправки на целую группу роботов.

Система конкурсов для развития технологий

Одним словом, сельскохозяйственные роботы придут к нам через несколько лет и без нашего участия, а вот чтобы они стали экономически эффективными в наших условиях, нужен «переходник» в виде роботизированных газгольдеров. Но чтобы такие, интересные именно нам, проекты появились, мы должны подсуетиться. Одна из наиболее успешных практик управления «стихией творчества» — это объявление конкурса с назначением премии победителю.

И здесь Новгородская область могла бы скооперироваться с соседями, которые тоже сильно выиграют от появления такой технологии и объявить награду для команды, которая разработает робота, способного лучше всех раскорчевать гектар заросшего кустами поля, используя в качестве топлива эти же кусты. Или поставить задачу сделать робота, выкашивающего обочины и придорожные канавы, и «питающегося» скошенной биомассой, который считал бы особо лакомым деликатесом придорожный борщевик.

Или предложить награду за наилучшую технологию эффективного засева лесов полезными ягодниками и грибницами. Все знают, что черничники, брусничники и ценные грибы встречаются далеко не везде, где могли бы успешно расти. Нужно чтобы перед этим какая-то птичка или зверюшка ягодку или гриб скушала, а потом в удачном месте «сходила в туалет». Но можно и не ждать милостей от природы и в тысячи раз ускорить подобный процесс.

Но вот что это может быть? Рейд автономных роботов, которые собирают ягоды, а потом, перемешав их с другой специально обработанной органикой-удобрением, размещают их в наиболее удачных местах? Или разбрасывание гранул «ягоды+навоз» с квадракоптера? Или выгоднее вообще рассыпать сразу несколько тонн таких гранул с грузового самолёта?

Никто сейчас однозначно не ответит. Нужно считать предполагаемую прибыль и затраты, проверять эффективность каждого варианта на разных типах лесов, технологиях подготовки гранул. Но чтобы такой процесс запустить, как раз и нужны подобные конкурсы.

Новые хуторяне

Но ещё разумнее было бы выстраивать технологические конкурсы в виде тематических цепочек, где несколько новых технологий логично дополняют и усиливают друг друга в рамках одной концепции.

Например, концепции привлечения высококвалифицированных кадров новыми условиями работы и жизни. Представьте, что семья московских программистов получает в долгосрочную аренду несколько квадратных километров полей и лесов. Их задача — наладить процесс освоения заброшенных земель при помощи роботизированных комплексов.

Замечательная экология. Никаких ограничений на размеры застройки. Огромный простор для творчества, и, главное, меняется «экономика детства». Среда вокруг перестаёт быть враждебной и опасной. Много неосвоенного пространства и других ресурсов. Иметь в таких условиях по 8-12 детей не кажется непосильной задачей. Ребёнок из «иждивенца на двадцать лет», каковым его делает образ жизни в городе, превращается в востребованного помощника, который может присматривать и ухаживать за живностью, роботами, растениями. И уже лет в десять приносить семье дохода больше, чем на него тратится.

Но чтобы этот новый образ жизни стал реальностью, нужно решить множество технологических проблем. Автономная энергетика. Связь. Мобильность там, куда не выгодно строить дороги. Оптимальный набор станков и инструментов. Дистанционное обучение детей, телемедицина. 
Прототипы всех требуемых решений уже есть, но нужно собрать их в «единый организм», который обеспечит людям, живущим и работающим на новгородской земле, новое качество жизни.

Работа продолжается

В отличие от «Стратегии развития Новгородской области», которая верстается в условиях строгой секретности за закрытыми дверями, «дорожная карта НТИ» отдана на доработку общественности и к её доводке может подключиться любой желающий. И хочу ещё раз сказать огромное спасибо модераторам из питерского Политеха, которые замечательно провели эту стратегическую сессию.