Ул. Карла Либкнехта. Жизнь в столетнем доме

В доме №30а по ул. Карла Либкнехта, рядом с мостом через Мсту, живёт 71-летняя Светлана Фомина. Квартиру здесь ей дали от работы ещё в 1977 году. И в то время неблагоустроенное жильё, непригодное для проживания, действительно, было похоже на помощь: боровичанке с тремя детьми вообще некуда было податься. К тому же женщине пообещали, что поставят в льготную очередь, ожидался скорый переезд. Вот уже почти 40 лет, как Светлана Борисовна живёт в этом доме.

Хозяйка встречает нас, провожает в квартиру, рассаживает вокруг стола. Никто не раздевается: дома жутко холодно и пахнет гарью. «Позавчера решила печку протопить, так такую дымовуху устроила. Наверно, холодный дымоход, но вообще такого не бывало у меня», — говорит женщина. Сейчас Светлана Борисовна живёт у сына, и квартира пустует.

В доме нет ни отопления, ни воды, ни туалета. Но это ещё не самое страшное. Сейчас жильё попросту разваливается: в сгнившем полу образуются дыры в подвал, с потолка и стен всё осыпается, крыльцо шаткое, с большим уклоном. Недавно Светлана Борисовна на этом крыльце сломала плечо.

— Как это случилось?

— Поднималась, сама не знаю, за что зацепилась. Так полетела, что вывихнула и сломала плечо, раздробила кость, ещё и со смещением. Перенесла операцию, а у меня диабет, плечо ещё и не заживает. Я же без гипса хожу, потому что тут шов. Это такое мучение, — без напускной горечи и слёз в голосе отвечает Светлана Борисовна.

Она с улыбкой рассказывает о своей затянувшейся борьбе с чиновниками за новое жильё. По некоторым данным, дому на ул. Карла Либкнехта в этом году исполнилось 100 лет, и за всё время он ни разу не ремонтировался. По оценкам эксперта, износ здания составляет более 80%, его давно пора признать аварийным и расселить. На одном из городских празднований домик даже прикрыли рекламным баннером: уж очень неприглядный. Жильцы беспомощны в сложившейся ситуации, потому что имущество муниципальное. До прошлого лета этого дома как бы и не было, то есть он не был официально зарегистрирован. КУМИ Боровичей по суду обязали провести данную процедуру.

— Эта квартира вообще ведомственная была, организации, которая распалась в 1997 году. Нас бросили на произвол судьбы, даже домовую книгу не передали. Сама её восстановила и начала ходить, выяснять, как очередь, что с нами будет. Уже в 2012 году, когда терпежу не было: дом разваливается, всё ветхое от крыши до пола, я обратилась в нашу администрацию. Мне ответили, чтобы я или выкупала, приватизировала, или собирала городскую комиссию, которая признает жильё ветхим, — делится женщина.

Комиссия из трёх женщин сочувственно осмотрела дом, прислав после этого акт, что на место выезжали десять специалистов разных ведомств. Позже власти ответили: жильцы должны сами сделать капитальный ремонт, а после следующая комиссия решит, что с ним делать.

— Мы нашли письмо прокурора, где он обязывал местную администрацию произвести регистрацию этого дома. На что они отвечали: «У нас нет на это денег». Но поскольку не исполнено решение суда, то мы сказали, что обратимся уже по уголовной ответственности. Потому что люди не могут жить в незарегистрированном доме, тем более они платят за ремонт и содержание. Им не поставить дом на капитальный ремонт либо на снос, не поставить на очередь нуждающихся в улучшении жилищных условий. У людей в целом доме вообще нет никаких прав, — прокомментировал эксперт Александр Михайлов.

У квартир появились кадастровые номера, но дом уже не попал в программу ветхого и аварийного жилья. Ведь по документам его вообще не существовало.

— Мы обследовали дом и дали заключение, что ремонтировать его нет смысла, как и приватизировать, потому что ветхое и аварийное жильё не приватизируется. Получается, только расселение. А поскольку администрация ничего не строит, непонятно, когда и как будут расселять. Такого жилья в области много, особенно в Боровичах. Чтобы сдвинуть решение этих проблем, нужно начинать строить муниципальное жильё. Так называемый маневренный фонд, потому что без этого жилья сегодня куча людей оказывается на улице, — считает Михайлов.

Эксперт квалифицировал дом как аварийный и передал Светлане Борисовне своё заключение. Теперь женщине предстоит обратиться в боровичскую администрацию, и если власти не откажутся от предыдущего решения, то горожанка будет отстаивать свои права в суде. Ей должны будут не только предоставить новое жильё, но и возместить материальный ущерб, компенсировать все траты на лечение и лекарства.

Мы выходим в коридор. Александр Михайлов указывает на пол с огромными трещинами, доски шатаются, и от наших шагов начинает прыгать цветочный горшок на полке. Соседи Светланы Борисовны пускают нас в гости. Если в предыдущей квартире сделан косметический ремонт, то тут жильцы показывают нам старую проводку, прорехи в стенах и упавшую штукатурку. Жильё в этом доме семье с двумя детьми предоставили после пожара.

По словам Светланы Фоминой, раньше в их доме был склад льнохранилища и контора, которую потом разрешили занять работникам. Когда женщина только въехала, по углам стояли глыбы льда. Пока дети росли, пока была молодая, все недостатки не замечались, признаётся она.

— Теперь, когда уже здоровье уходит, я понимаю, что я просто не могу здесь жить. Я хотела бы хотя бы напоследок пожить прилично, чтобы и помыться, и обед сготовить. Я сейчас хоть и у сына, а всё равно хочется домой. Дети спрашивают: «Что тебе у нас, плохо?» А мне хочется свой дом, — говорит Светлана Борисовна.

Ул. Лавра Павлова. Под ветхой крышей

Дальше мы направились к жильцам многоквартирного дома 1959 года застройки. В техническом паспорте дома №27 по ул. Лавра Павлова было указано, что в здании железобетонные перекрытия. Одна из собственниц потратила более 0,5 млн рублей на ремонт своей квартиры, а сейчас выяснилось, что дом ветхий. Его износ составляет 68%.

Поначалу осматриваем квартиры на втором этаже. Пугают стены, покрытые чёрным грибком, грозящийся обвалиться потолок и старые печки. Оказалось, что вместо железобетонных перекрытий в доме дранка, замазанная глиной, а перегородки сделаны из торфа. Здание как карточный домик рушится на глазах.

 

— Я 600 тысяч втюхала в ремонт, — рассказывает Валентина Парфенюк. — Полы поменяла, лаги. Потолки провисшие были, я их убрала. Сделала газовое отопление. Иногда сижу на диване, люстра «трр-трр», думаю, не рухнула бы, боюсь, что на голову всё упадёт. И столько денег потратила, мне так жалко. Сейчас думаю, лучше бы продала и в новом доме купила квартиру.

Жильцы уже подали заявление, чтобы дом признали ветхим и включили в программу расселения. По словам Валентины Михайловны, недавно на этой же улице почти такой же дом был снесён.

— Я бы не ушла отсюда, мне здесь нравится. Место хорошее, двор тихий, машин нет. Внук на улицу выйдет, я одним глазком за ним смотрю, — делится Валентина Парфенюк.

Недавно её выбрали старшей по дому. Женщина настроена решительно, активно занимается проблемами своего дома. Именно её инициативой было пригласить экспертов, по их совету она начала изучать правовую сторону вопроса, читать жилищный кодекс.

В доме не живут только в трёх квартирах, все остальные заняты. Одну из них приобрела семейная пара и даже занялась ремонтом, но, видимо, копнув поглубже, бросила. Сейчас собственники отказались от капремонта дома и после обмана со сведениями в техническом паспорте намерены судиться.

Ул. Транзитная. «Новый аварийный» дом

История с «новым аварийным» домом в Боровичах уже наделала немало шума и получила широкую огласку. Жителей аварийных домов заселили в новый, который позже независимые эксперты признали опасным для проживания. Последовало обращение к Президенту и осмотр здания областными властями.

В отличие от предыдущих визитов, на Транзитной нас никто не ждал. Стучимся к старшей по дому. «Здравствуйте», — удивлённо приветствует нас Юлия Устименко. Вход в её квартиру расположен немного странно: он ведёт не из подъезда, а через небольшое крыльцо с металлической лестницей. Всё потому, что планировалось строительство 18 квартир, а сделали 20. То есть деньги на 2 лишние квартиры, которые стоят по миллиону рублей, удалось «сэкономить» за счёт простой перепланировки.

— Первоначально проект был другой. Но, видимо, кто-то захотел изменить его и внутренние служебные помещения в виде коридоров перепроектировать под жильё. Вместо этого появились отдельные входы снаружи дома. Люди потеряли метры, которые полагаются по норме в виде специальных помещений: коридоры, колясочные. Сделали перепланировку и раздали под клетушки, под квартиры, — пояснил Александр Михайлов.

Мы проходим в квартиру Юлии. Говорят, кто-то из приехавших чиновников не поместился в узких коридорчиках, ведущих внутрь. В комнате, куда нас пригласили, у стены стоит шкаф с покосившимися дверьми. «Шифоньер сначала стоял в другом месте, говорит хозяйка. — Там тоже двери так были. Переставили, думали, получше будет, но тут везде пол кривой». Женщина рассказывает, что уже четвёртый год жильцы пытаются обратить внимание властей на свои проблемы.

— Я главарь банды, — смеётся она. — Мы сюда переехали в октябре 2011 года, здесь даже газа не было. Представляете, какой тут дубак. И вот мы вещи привезли и не знаем, что делать. Стоишь и трясёшься. Ходили на приём, чтобы нам подключили газ. А потом зимой в техподполье замёрзла труба, по которой уходит вода, ведь трубы ничем не обвинчены, просто пластмасска, и всё. В воде всё стоит. Мы сюда въехали, вода как стояла, так она там и стоит. Строители говорили, что сделан дренаж, воды никакой не будет. Ну как не будет, если даже труба замёрзла? Это смех на палочке.

Чтобы вода уходила, были вырыты колодцы, но они не работают, так как не соединены между собой. Во дворе дома было такое грязное месиво, что людям приходилось ходить в резиновых сапогах. Жильцы по-прежнему мёрзнут в своём доме, по рассказам, зимой в туалете даже падают сосульки.

— Из ветхого и аварийного жилья нас расселили опять же в аварийное жильё. Этого признавать никто не хочет, но все это знают. Нас за таких лохов считают. <…> Черепанова (председатель КУМИ Боровичей Ксения Черепанова — прим. ред.) сказала, что квадратный метр нашего жилья стоит 8 тысяч рублей, а по другим данным, моя квартира оценена в сто тысяч рублей. Метраж 33,3 квадратных метра, — сообщает хозяйка.

После того, как о «новом» жилье боровичан узнали по всей области, новгородские власти поручили сотруднику новгородского университета Зуфару Хузину провести экспертизу.

— Что он смотрел?

— Где я их водила, там и смотрели. Беспрекословно за мной ходили, на чердак залезали, в подвал. Температуру измеряли и влажность. Во всех комнатах у меня температура разная, на кухне влажность высокая.

— Что ещё сказал?

— Ничего он не сказал. Так как его купили, что он скажет?

— А когда из правительства приезжали, что посмотрели?

— Митин приехал, я его в свою квартиру не пустила.

— Почему?

— А зачем? Он мне на улице сказал: «Что вы хотите?» Я ответила: «Мы хотим отсюда съехать, мы здесь жить не хотим». «Никакого разговора, вам здесь ремонт сделают, и вы здесь будете жить». Почему я должна пускать его тогда? Если он так ответил. Он прекрасно видел, что вода в подвалах. Но он не хотел это смотреть, потому что это ему не выгодно. Если дом стоит 24 млн рублей (столько перечислено на него), а вышел, дай Бог, 8 миллионов. Остальные деньги где? Улетели, испарились? Интересно, в чьи карманы. Ведь с ведома Митина всё это строилось. <…> Митин всё на нас спихнул, что мы, оказывается, сами нашли себе такое болотистое место, сами построили и из хорошего делаем говно, — говорит Юлия.

В Боровичах мы не успели посмотреть жильё для детей-сирот, которое сдали в конце прошлого года. Как сообщил эксперт, строители дома на ул. Титова использовали дешёвую технологию, от которой давно отказались. Квадратный метр готовой стены вышел около тысячи рублей. Но после введения в эксплуатацию дом, так же как на Транзитной, был признан опасным для проживания.

Александр Михайлов осматривал дома во многих районах нашей области. Отмечает, что бюджетные средства в области расходуются неэффективно. В регионе сирот заселяют в большие дома, вместо того, чтобы строить недорогие и качественные дома экономкласса. Например, в Вологде на материнский капитал люди могут позволить себе добротный коттедж из бруса — 23 квадратных метра за 435 тысяч рублей. Ещё одной проблемой, считает эксперт, является то, что дома не принимают независимые специалисты вместе с заинтересованными общественниками.